Злодейский путь!.. [том 7-8] - Эл Моргот

— Он не на небе, — все же терпеливо разъяснил он. — Он такой же, как этот. То есть… он как бы сильно отличается, но не выше и не ниже по статусу… Наверное…

Щеки старейшины пика Черного лотоса чуть порозовели от смущения. Он осознал, что никогда не признается в том, что какое-то время считал все вокруг всего лишь ожившей книгой.

Муан искоса посмотрел на него, мягко улыбнувшись, и отпил вина. Он бы хотел задать Шену куда более личные вопросы, чем тот, с которого начал Ал, но также не хотел, чтобы Шен стал откровенничать при мальце.

— Даже и не знаю, что рассказать… — произнес Шен, задумчиво разливая остатки вина из первого кувшина по стаканам.

Объем информации был так велик, что он никак не мог вычленить из него самое важное, с чего следует начать. Вообще-то, это он намеревался задавать этим двоим вопросы, и теперь несколько растерялся.

— Каков был твой статус в том мире? — подсказал Муан.

Шен улыбнулся уголками губ.

— Всего лишь обычный житель.

— Обычный житель? Земледелец?

Шен широко улыбнулся, позабавленный этим предположением. Муан ощутил себя глупо и вместе с тем счастливо.

— Городской житель, — уточнил Шен. — Города в моем мире огромны, гораздо больше здешней столицы. В моем проживает более шести миллионов человек.

Муан удивленно приподнял бровь, а Ал кивнул с умным видом, дескать «о, вот как, теперь понятно».

— Там такие высокие-высокие дома, в одном таком могут проживать сотни человек. У каждого несколько комнат… Ну, есть не только такие дома, разные есть, просто это такой принцип сохранения пространства, потому что в городах живет очень много народу… Еще там много всякой техники, облегчающей жизнь, но совершенно нет заклинательских штук… Шаманы все еще остались, но все меньше людей верят в их силу.

Шен замолчал, ощутив, что стало как-то очень тихо. Он увидел, что Муан и Ал смотрят на него, затаив дыхание, даже наполненные стаканы замерли в их руках недонесенными до ртов.

Кхм… Шен несколько смутился.

[+10 к красноречию главного героя Шена!] — неожиданно выдала Система. — [+20 к взаимоотношениям с главным героем Алом.]

— А что было, когда ты только переместился в этот мир? — спросил Муан. — Как ты справился?

— Я был в полнейшем шоке, — улыбнулся Шен. — И, думаю, из-за этого довольно неплохо справлялся с самого начала, как считаете?

Ал отчаянно закивал, а Муан незаметно дотронулся до руки Шена, держащей стакан, проведя пальцами по тыльной стороне ладони. Этот успокаивающий жест вышел очень личным, почти интимным. У Шена и так сердце колотилось из-за волнения, он не мог не ощущать трепет, рассказывая им о своем мире, а тут еще и это. Сердце старейшины пика Черного лотоса взметнулось куда-то высоко, на мгновение даже показалось, что подпрыгнуло выше головы. Шен быстро осушил свой стакан, но это не помогло успокоиться.

Стараясь как-то перевести разговор на более нейтральную тему, Шен выпалил первое, что пришло в голову:

— А помните то странное проклятье, которое действует на меня в Пади Саллан? Хотите узнать, откуда оно взялось?

Муан и Ал активно закивали.

— Я как-то раз встретил в лесу Пади некую бабку и помог ей собрать рассыпавшиеся из корзины грибочки… — Шен осознал, что это звучит так, словно он уже под грибочками. Однако Муан и Ал слушали очень внимательно. — Ну и после этой встречи все в меня влюбляются там… Кстати, вы не видели, как Рэн чертыхался, прочувствовав на себе действие проклятья. Бедняга никак не мог примириться с тем, что так резко изменил всем своим принципам… Кстати, я давно задаюсь вопросом: отчего он так яростно ненавидит Шена? То есть, конечно, никто не рад «проклятому старейшине», и все же разве тот сделал что-то плохое конкретно Рэну?

Ал смотрел на Шена широко открытыми глазами, сияя счастливой улыбкой. Кажется, он даже не понял, что хозяин Проклятого пика задал вопрос. Впрочем, очевидно, парню неоткуда было знать ответ.

А вот Муан призадумался.

— Старейшина пика Черного лотоса всегда был высокомерным. Но Рэн… Помнится, я слышал однажды, как он возмущался, что безродный человек так нагло себя с ним ведет.

— Безродный?

— Ведь вы с главой ордена никогда не называли свою фамилию. Думаю, Рэн решил, что вы такие же простолюдины, как он. Высокомерие остальных он принимал как должное, Шиана уважал как объект для подражания, ты же… точнее, тот Шен же в его глазах являлся человеком одного с ним уровня, но ведущим себя как господин. Вот Рэн и вбил себе в голову, что обязан поставить его на место.

Шен забавно захлопал ресницами, его лицо приобрело ошарашенное выражение.

— И только-то? А я ведь думал, что Шен и в самом деле когда-то жестоко с ним обошелся!

— На словах Шен жестоко обходился с ним при каждой встрече…

Шен возмущенно фыркнул. Какая глупость!

Впрочем, некоторые люди действительно способны раздуть из мухи слона.

— А как тебя зовут? — внезапно спросил Муан.

— Да, как вас зовут? — поддакнул, встрепенувшись, Ал.

Шен отчего-то ощутил напряжение. Все эти расспросы «про него настоящего» приближали его к мысли, что «тогда» он был настоящим, а «сейчас» нет. Они даже время использовали настоящее. Не «звали», а «зовут».

— Разве это имеет значение? То, как меня звали, как я выглядел? Это все в прошлом, разве нет?

Ал тут же закивал, но вот Муан не смог так легко согласиться. Он пьяно потянулся через стол и ткнул пальцем в уголок губ Шена с правой стороны лица.

«У тебя была родинка. Вот здесь. Несмотря на то, что ты был весь покрыт кровью, я заметил. Мне ведь не показалось, да?»

Шен тупо уставился на него, не сбивая руку, пальцем уткнувшуюся в лицо. Он смотрел на Муана какое-то время, а затем отстранился, в ужасе прикрыв рот ладонью.

— О нет, если так оно и есть — то это просто ужасно!

Старейшина пика Славы недоуменно нахмурился, а Ал проницательно прищурился (его мимика стала ярче из-за выпитого алкоголя).

— Неужели из-за того яда я теперь не могу опьянеть?! — с ужасом предположил Шен. — Поглядите на себя: вы ведь уже в кондиции! А я вообще не ощущаю разницы!

Муан оперся о стол и пристально уставился на Шена.

— Сочувствую! — с придыханием определил он и мысленно добавил:

«Можешь опьянеть через мои ощущения».

Шен ослабил контроль и подался навстречу связи, серебряной линией протянувшейся между ними двумя. По телу разливалось тепло, а ощущение легкого опьянения закружило голову.

— Выпей еще! — потянувшись за кувшином и